Мамочкина дочка
Она ещё раз вздохнула и встала с кровати, нащупывая своими длинными ножками домашние тапочки - ей пришла в голову мысль о том, что быть может стакан молока поможет, наконец, ей уснуть. И уже выйдя на лестницу, почувствовала странное беспокойство. Она остановилась и прислушалась к себе. Определённо что-то было неправильно... С несколько мгновений она постояла, замерев на месте, соображая, что бы могло её встревожить, а потом на автопилоте повернула назад.
Подойдя к приоткрытой двери Каролины, она поняла причину своего нечаянного волнения - в комнате дочи было пусто, а она, проходя мимо, и не обратила в первый раз на это внимания! Интересно, что бы это могло означать? Линн и представить себе не могла, куда кроме пописять может деться её милая доченька среди ночи. Свет внизу нигде не горел, а значит принятие ночных душей и ванн исключалось вместе с посещениями туалета...
Слегка озадаченной Линн не понятно с чего пришёл в голову сегодняшний хитро-озорной взгляд Каролины на неё днём, после памятного инциндента с Бобби... Линн сделала шаг к комнате сына.
Дверь была не закрыта. Она чуть толкнула её ладошкой, почти не представляя ещё себе, что может увидеть. И уже в следующий миг её рука поползла к горлу, стиснотому внезапным приступом удушья... Линн с трудом сглотнула комок охватившего её безумного изумления: Бобби простирался на собственной кровати, полностью голым, а Каролина в своей ночнушке преспокойно сидела рядышком с ним, крепко сжимая в своём кулачке его торчком выпирающий хуй!..
Свет яркой луны прекрасно озарял комнату, а их фигуры к тому же были отчётливо выделены, как на картинке из комиксов, пятном спокойного освещения маленького ночника Бобби.
- Как давно я не трогала твоего горячего малыша, Бобби! - услышала Линн слова доченьки. - Раньше у тебя даже не было волос ещё здесь...
Бобби пошевеливал бёдрами, с готовностью подставляя свой член и пропихивая перца поглубже в кулачок сестры. А его рука пробиралась под подол её длинной ночнушки.
- У тебя тоже раньше не было таких сисек! Ага, Каролин? - ответил он, глядя на её вздутые под рубашкой холмики.
Линн следила за рукой сына пробирающейся под ночной рубашкою дочери. Из-под задираемого подола показались красивые, стройные, налито-упругие её бёдра, а потом показался поросший курчавыми завитками волос лобок... Линн без сил прислонилась к дверному косяку, не в состоянии оторвать взгляд от своих детей. Хуй Бобби уже был очень большой... она увидела блеснувшую на его кончике капельку его возбуждения: Каролин начала медленно водить своим кулачком вверх и вниз по стволу...
- Помнишь, как мы хотели поебаться с тобой и не знали как это делается? - Каролина рассмеялась. - Ты прижимался своим писюном ко мне между ног, тёрся по щелке, и мы думали, что на самом деле трахаемся! Помнишь?
- Ага... - прохрипел Бобби в ответ низким от волнения голосом: под рубашкой он ухитрился пробраться повыше и теперь удерживал в млеющей от счастья ладони одну из её грудок...
От этого их негромкого диалога у Линн всё вскипело в пизде, и по телу разлились волны ослабляюще-приятной истомы. Она смотрела на выпирающего золупой из кулачка дочери напряжённого хуя сына и на ласкающую его ладошку дочи...
- Ставлю сто к одному, что теперь мы знаем, как это делается! - её дочь продолжала улыбаться, подрачивая ствола. - Сто к одному, Бобби, что теперь мы оба с тобой полностью в курсе, что такое ебаться!..
- Каролин... - Бобби задохнулся в восторженном шёпоте. - Каролин... попробуем?..
- А ты ебался когда-нибудь? - спросила Каролина
- Ага... - признался он.
- Ух ты!.. А с кем? - она стиснула его залупу в мягкой хватке своих пальчиков.
- Чё - обалдела? Я не скажу... - он шевелил бёдрами, совершая почти настоящие фрикции ей в кулачок.
- Почему? - Каролина сама приотпустила хватку и заскользила чуть быстрее ладошкою по стволу. - А если бы я дала тебе? Ну, я имею в виду, если бы я позволила тебе трахнуть меня? Дала бы тебе выебать мою крошку-пизду? Тогда сможешь сказать?
Бобби с напряжённым, задыхающимся от счастья лицом шнырял взмокшим перцем в её кулаке.
- А если ты снова обманешь, как сегодня с жевачкой? - он усомнился. - Тогда точно же не скажу!
- Балда... Сейчас... Держу пари - так ты ещё не ебался... - Каролина полезла коленками через него и ловко устроилась мохнатою пиською прямо у Бобби под яйцами.
Подол её ночнушки задрался аж до пупка, а она ухватила его шары одной рукой и, удерживая ствол другой, стала играть с его чудесами, перекатывая яйца в мягкой ладошке и подпихивая головкой торчаще-слезящийся писюн его к своей мохнатой расщелинке.
Линн глазам своим не верила. И всё же она стояла и наблюдала. Если бы любой из них поднял сейчас свои глаза к двери - они бы свободно могли увидеть её. Пизда её мокла, вскипая, и вставший клитор ощутимо пульсировал, прорываясь сквозь складки разреза. Соски её налито-округлых грудей напряглись вожделенно и теперь обозначили мокрые тёмные пятна на лёгкой ткани её пеньюара.
- Оо..уфх..ххх... - бормотала Каролина, поудобней устраиваясь на торчаще-жарком хую брата - одной рукой она пальцами раздвигала себе губки, а другой пихала в себя его вздутую шариковидную золупу; нечаянные вздохи её озабоченности так и рвались с её губ: - Ой..хх!.. Уф.. класс, Бобби!.. Есть!.. Какой он горячий во мне, Бобби! Не шевелись, я хочу его хорошенько прочувствовать!..
Линн отлично видела, как розовое в тёмных кучеряшках очко её девочки растягивалось и налезало на вздутый, подрагивающий в нетерпении хуй Бобби, пока красивая влажная раковинка пизды не опустилась полностью ему на лобок. Она видела, как Каролин показывает Бобби свой расщелок, растягивая его пальчиками до того, что показывается острый поблёскивающий кончик клитора надетой на ствол розовой дырки.
Каролин откинулась на Бобби плечиками назад и упёрлась позади себя руками. Теперь соски её не очень больших, округлых грудок отчётливо выпирали вперёд сквозь лёгкую ткань ночнушки.
- Ооххх! Чёрт возьми, Бобби, как хорошо! Ты чувствуешь внутри мою киску?
Бобби с распахнутыми на её раскрываемую перед ним щелку глазами прижимал к себе и гладил бёдра сестры.
- Ещё как, Каролин!.. Она такая тесная... узкая и напряжённая... - простонал он в ответ. - Ты уверена, что в ней был уже когда-нибудь хуй?
- Да... - промурлыкала Каролина. - Все говорят, что она у меня тесная и напряжённая...
- Все?!?
- Ну, хорошо... Только четверо... Четверо парней побывавших там... - произнесла она, прикрывая глаза. - Ты будешь пятым, Бобби... И, кажется, самым лучшим!..
Линн наблюдала за тем, как её дочь наклонилась к Бобби, простирая по нему своё тело и касаясь губами его лица. Зажав его бёдра своими стройными ляжками, она расплющила свои торчащие под рубашкой грудки по голой груди своего брата. Её ночнушка собралась позади в складки на пояснице, выставляя на обозрение её голую задницу. Линн увидела, как Бобби сжал ягодицы сестры своими руками и подался навстречу ей бёдрами, напрягая свой хуй.
- Уфх... Держи её!.. Держись за мою задницу, Бобби... - пробормотала Каролин, начиная подтрахивать его движением своих бёдер. - Растопырь мою задницу наполную и я оттрахаю твоего горячего крепкого хуя!..
Линн подтянулась поближе к ним. Она проскользнула в комнату и теперь стояла за освещением ночника почти в самых ногах у кровати, во все глаза наблюдая млечно-сливочные покатости задницы её дочери подёргивающиеся вверх и вниз по стволу её сына. Она отлично могла видеть теперь голый хуй Бобби поглощаемый волосатыми губками раскрытой пизды Каролины, его свисающие ей под задницу налитые шары и её растянутую руками брата чудесную попку... Линн стиснула себе грудь в ладони и принялась ощутимо сминать её до завораживающей истомы под лобком. Её взгляд неотрывно следил за ними, как остекленевший, а пизда подавала позывы невероятно глубинного голода...
- Бобби... как хорошо! - Каролина, прислушиваясь к ощущениям внутри и чувствуя, как достаёт до самого её донышка напряжённый ствол брата, постепенно убыстряла темп своих движений на нём. - Я оттрахаю хуй твой, малыш!..
Жаркая пиздёнка Каролин действительно сама напрыгивала и натягивалась на хуй Бобби по самое его основание. Бобби только выгинался навстречу сестре в спине, подставляя ей своего штыка и помогая ей натрахивать своего перца. Звуки их участившегося совместного дыхания сообщали Линн об испытываемых её детьми чувствах...
- Аа..ххх... как здорово!.. - мурлыкала, постанывая, Каролин и сильней вжималась писькой ему в лохматый лобок. - Твой хуй ебёт так здорово, Бобби!.. Я могу чувствовать, как он пульсирует внутри у меня... Ооо..уфххх... Сдаётся мне у тебя в шарах накопилось порядочно спермы - ты так здорово проёбываешь мою девочку!..
Перед глазами Линн Бобби сильно растягивал в стороны булки задницы Каролин. Сморщенный глазок сфинктера дочери заставил Линн защемить чуть не до боли в страстных потискиваниях сосок левой груди... Свободная рука её поползла по ткани ночнушки на животе к изнывающему в ожидании ласки лобку...
- Блин, всё... я кончаю!.. - вскрикнула Каролина.
- Я... я тоже!.. - простонал в ответ Бобби, выгибая до предела поясницу под пизду сестры охватывающую его ствол.
- О..оххх... Я чувствую, Боб... Я чувствую, как бьёт мне в стенки твоя малофья!!!
- Я тоже... я... я чувствую, как жмётся твоя пизда, Каролин!..
Линн заметила, как подтянулись по стволу собравшиеся в комок яйца Бобби, и как запульсировал центральной артерией сам его ствол... Задница дочери задёргалась и забилась в сотрясающих судорогах перед глазами Линн, а мохнато-волосатые губки пизды жадно зачавкали в конвульсиях страсти... Незаметно и быстро Линн выскользнула из комнаты, осторожно прикрыв дверь за собой.
На негнущихся, подрагивающих ногах она спускалась по лестнице вниз. И уже сидя в ванной комнате на стульчаке, попыталась хотя бы рассердиться на них, чтобы сбить эти парализующие тело и волю импульсы своего распалённого естества. Но сердиться не получилось - слишком красивым виделось ей подсмотренное зрелище, до сих пор застившее её глаза... Никогда в жизни она и подумать не могла, и не могла даже мечтать о том, что Каролина и Бобби будут делать такие вещи. Но, ебучий случай, они только что делали это под самым её носом!
Не в силах больше сдерживаться, она сдрочила по-быстрому в унитаз и несколько минут пребывала в состоянии полнейшего блаженства... Но ей было тесно сейчас в ванной комнате, душа рвалась на открытый воздух, и со всё ещё пульсирующей пиздой и с бередящими разум картинами стоящими перед глазами Линн покинула дом через чёрный ход.
Она неслась сквозь тёплые порывы ласкового ночного ветерка в одном лишь своём пеньюре, и тело её ощущало лёгкость, словно увлекаемое на крыльях. Желания обуревали её, и завораживающие эпизоды в комнате Бобби сами собой обретали вожделенные продолжения... Ей неудержимо хотелось этого, и она видела уже, как, набравшись смелости, она там протягивает руку и касается мохнатого мешочка шаров сына... как нежно и ласково поглаживает её ладонь млечно-шелковистую упругость задницы дочери... как они кончают вместе, увидев её...