Любовь и конский возбудитель

Таня с ножом в руке стояла на столе. Витя смотрел на нее, не отрываясь. Он думал, вот сейчас…. Совсем еще немного, и она не сможет противиться желанию. Точно плотина от чрезмерного давления воды, сначала протечет, а потом рухнет ее сопротивление. И тогда она будет трахаться, как лошадка. Как загнанное течкой животное. Ведь Таня невольно приняла конский возбудитель, а это не ху…. Это по-настоящему действенное средство.
- Уйди, уйди…. Оставь меня в покое, - кричала Таня. Но кричать было бесполезно. Когда живешь в частном доме, никто не услышит твоих криков. И Витя знал об этом.

На полу лежали облитые водой цветы и разбитая хрустальная ваза. У Тани была ободрана нога, разорванная ночнушка не скрывала ее прелестные налитые груди. Предвкушая ближайшее будущее, Витя возбудился сверх меры. Не будь сейчас Тани, он, наверное, оседлал бы старого плюшевого медведя, у которого между ног разорвалась ткань, обнажив пожелтевшую вату. Витя закрыл глаза, дотронулся до спинки стула, боясь упасть. Давно он не чувствовал ничего подобного. Точно снова стало ему семнадцать лет, и он снова голоден как мартовский кот.
Снег, белый и пушистый, сыпал за окном, а на кухне стоял запах сигаретного дыма.
- Таня, Танечка, я очень сильно люблю тебя, - шептал Витя. – Ты даже не представляешь, как сильно я тебя люблю.
- Оставь меня в покое…. – Таня расплакалась, - я прошу тебя, прошу.
- Понимаешь, - он перевел дыхание, открыл глаза. – Понимаешь…. Сопротивляться бесполезно. Ты, наверное, уже чувствуешь, как оно…. Как оно приходит к тебе.
- Ты псих, - сказала она обреченно.
- Я люблю тебя….
Он попробовал подойти ближе, но она встрепенулась, замахнулась ножом.
- Не подходи, не подходи, - глаза у нее горели. Глаза свирепствовали. Еще немного глазного давления и белок станет мутно красным. Она тряслась от смеси страха и злости. – Я убью тебя, если подойдешь….
Несомненно, в какой-нибудь другой ситуации Витя не поверил бы ей, но когда она приняла конский возбудитель…. Витя не мог точно сказать, в своем ли уме сейчас Таня. Она вела себя как необъезженная молодая лошадка, и где-то внутри Витя чувствовал к этому слабость. Без подобного сопротивления игра не представляла бы интереса. Если бы Таня сразу согласилась, то сейчас бы они уже лежали на кровати, уставшие и насытившиеся, как обожравшиеся рыбой тюлени. Ее борьба продлевала удовольствие. Просто трахаться давно уже стало безынтересным занятием. Пустым и никчемным.
- Хорошо, хорошо, - сказал он ей спокойным ровным голосом и сделал шаг назад лишь для того, чтобы снова и снова постараться ослабить ее бдительность.
Таня менялась с каждой новой секундой…. И в определенный момент она должна была пасть. Уставшая от сопротивления, лечь на стол, задрать ночнушку и раздвинуть ноги, обнажив покрытый черненькими волосиками лобок…. Витя снова закрыл глаза. Думать о подобном было одновременно и приятно и невыносимо.
- Знаешь, - начал было он, но не продолжил, поскольку понял, что сказать то, что он хотел сказать, невозможно.
- Вить, что это? – тихим, несколько утробным голосом произнесла через некоторое время Таня.
- Что что? – он открыл глаза.
- Чем ты напоил меня? Что там было в этом вине? – она выглядела немного измученной. Она опустилась на колени, аккуратно натянув на ноги порванную ночнушку.
- Нравится? – ответил он вопросом на вопрос. Она промолчала, опустив низко голову, волосы закрыли ей лицо.
- Конский возбудитель.
- Зачем? Зачем? – она расплакалась, как напившаяся до соплей женщина. Нож положила рядом с собой и даже чуть отодвинула в сторону…. Он подошел к ней почти вплотную и дотронулся до ноги. Она больше не препятствовала….
Он вошел в нее, как будто входил впервые. Будто не были они женаты, будто не было у них никогда совместных детей. А за окнами для них цвел май. Жужжали пчелы. А на кухне пахло ландышами и только что распустившейся листвой. И были они молоды, и страсть закладывала уши. В висках бились сердца. Горели внутренности. Текли на стол соки. Впервые за несколько лет они не пользовались смазкой, впервые за несколько лет член у Вити стоял как кол и был твердым как камень. Они находились на кухне всю ночь, а утром уставшие и сонные перебрались в спальню. И засыпая, Таня произнесла своему мужу.
- Это была лучшая ночь за последние несколько лет.
Она поцеловала его в закрытое веко. А он обнял ее так крепко, что она даже невольно вскрикнула. В окно светило яркое апрельское солнце....